Каин. Лорд Байрон. (серия: Библейский сюжет)
Апрель 14th 2010 -
Адам познал Еву, жену свою; и она зачала, и родила Каина, и сказала: приобрела я человека от Господа. И еще родила брата его, Авеля. И был Авель пастырь овец, а Каин был земледелец. Спустя несколько времени, Каин принес от плодов земли дар Господу, и Авель также принес от первородных стада своего и от тука их. И призрел Господь на Авеля и на дар его, а на Каина и на дар его не призрел. Каин сильно огорчился, и поникло лице его.
Книга Бытия
«Сегодня в полночь, через двенадцать минут, мне будет ровно тридцать три года!!! Иду ложиться с тяжелым сердцем от мысли, что прожил так долго и с такими малыми результатами». Так пишет в январе 1821 года тогда уже всемирно известный лорд Байрон. Пять лет назад он покинул Англию и жил теперь в Равенне, во дворце графа Гвиччиоли и был чичисбеем его жены Терезы.
По итальянской традиции это считалось вполне естественным, поскольку Терезу, как и большинство ее соотечественниц выдали за шестидесятилетнего жениха, когда ей было шестнадцать. Байрона такая роль смущала, но, человек мягкий, он привык уступать женским желаниям. В письмах же английским друзьям подшучивал над самим собой: «Я очень серьезно упражняюсь в искусстве складывать шаль, и достиг бы больших успехов, если бы не складывал изнанкой вверх».
Порой он писал, что всерьез решил уехать в Новый Свет: «лучше быть неловким плантатором, неопытным колонистом, охотником или чем угодно, только не таскать женский веер». Но Тереза вовремя заболевала, он оставался при ней, а от его решительности не оставалось и следа. Поэт, прослывший борцом с условностями английского общества, стал рабом условностей итальянских.
Чтобы хоть чем-то себя занять, лорд возглавил равеннских карбонариев, которые стали постоянно собираться в Терезином доме и там же разместили свой арсенал. Старый граф, терпевший доселе слабости жены, совсем не хотел связываться с властями и предложил ей выбирать: либо он, либо Байрон. Тереза была искренне возмущена: «Это просто невероятно, чтобы я была единственной женщиной в Романье, которая не смеет иметь амико» и подала на развод.
Восстание карбонариев потерпело фиаско. Полиция не осмелилась тронуть лорда, но, чтобы задеть его, выслала из Равенны и семью Терезы, и ее саму. И среди всех этих бурных событий, Байрон, оставшийся жить во дворце, сел писать. Новое произведение называлось «Каин».
Читатель, наверное, помнит, что в Книге Бытия не сказано, что Еву соблазнил дьявол, а говорится о змие, и то потому, что он «был хитрее всех зверей, сущих на земле». Какое бы толкование ни давали этому раввины или отцы церкви, я беру эти слова в их непосредственном смысле и отвечаю, как епископ Уотсон в подобных случаях, — когда он был экзаменатором в кембриджских школах и ему возражали, приводя святых отцов, он говорил: «Посмотрите, вот Книга!» — и показывал Библию. Так поступаю и я. Джордж Байрон
Воспитатели Байрона проповедовали кальвинизм, исходя из которого, весь предыдущий опыт Церкви не имел особого значения, поскольку одни люди заранее предназначены для жизни вечной, а другие – все равно для преисподней. И когда маленький Джордж спрашивал, как отличить одних от других, ему объясняли, что бедные люди имеют больше шансов на спасение. Что же оставалось родственнику Стюартов; лорду, чьи гордые предки отличались буйным нравом, а иные даже кончили жизнь на виселице за убийства и грабежи? Мальчик был уверен, что родовые грехи легли на его хрупкую шею, и его ожидает прямая дорога в ад. Каиновой печатью, клеймом, подтверждающим это проклятие, была, как он думал, хромота. В страхе за будущее он спрашивал у няни: «Почему Бог не принял жертвы Каина, ведь он еще не убил Авеля?» И в ответ снова слышал свой приговор: «Потому что Каин был осужден».
И это жизнь!
Трудись, трудись! Но почему я должен
Трудиться? Потому что мой отец
Утратил рай. Но в чем же я виновен?
В те дни я не рожден был, — не стремился
Рожденным быть, — родившись, не люблю
Того, что мне дало мое рожденье.
Зачем он уступил жене и змию?
А уступив, за что страдает? Древо
Росло в раю и было так прекрасно:
Кто ж должен был им пользоваться? Если
Не он, так для чего оно росло
Вблизи него? У них на все вопросы
Один ответ: «Его святая воля.
А Он есть благ». Всесилен, так и благ?
Зачем же благость эта наказует
Меня за грех родителей?
Новую драму Байрон посвятил Вальтеру Скотту. Они подружились примерно за год до его отъезда из Лондона, и на прощание писатель пообещал поэту, что однажды он обязательно изменит свои мысли о религии. «Полагаю, вы один из тех, кто считает, что я стану методистом?» — спросил Джордж. «Нет, нет, не думаю, что ваше обращение будет носить столь банальный характер. Я скорее допустил бы, что вы примете католическую веру и будете отличаться суровостью самоотречения».
Лучше других Скотт понимал, что у Байрона очень искреннее, доброе и благородное сердце. Невзирая на всю скандальность драмы, великий романист стойко примет посвящение и, возражая даже не критикам, а, скорее, самому автору, скажет: «Великий ключ к тайне, может быть заключается в несовершенстве наших способностей. Мы сильно чувствуем то частичное зло, которое нас угнетает, но мы знаем слишком мало об общей системе вселенной, чтобы понять каким образом существование этого зла может быть совместимо со всеблагостью Создателя».
Надо сказать, что графиня Тереза была весьма набожной особой. Она учила Байрона останавливаться и молиться, когда колокола базилик возвещали час «Аве, Мария», познакомила с католической службой и посоветовала побывать на одном замечательном островке в Венеции.
Там жили мхитаристы – армянские ученые монахи, которые вдали от захваченной родины, пытались сохранить культуру своего народа. Живя в келье, изучая язык и помогая им составлять англо-армянскую грамматику, сэр Джордж нашел в монастырской библиотеке старинную книгу – «Историю о сыновьях Адама и Евы», в которой подробно объяснялось, почему Бог не принял Каиновой жертвы.
И сказал Господь [Бог] Каину: почему ты огорчился? и отчего поникло лицо твое? если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица? а если не делаешь доброго, то у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним. И сказал Каин Авелю, брату своему: [пойдем в поле]. И когда они были в поле, восстал Каин на Авеля, брата своего, и убил его. И сказал Господь [Бог] Каину: где Авель, брат твой? Он сказал: не знаю; разве я сторож брату моему?
Чтобы, невзирая на явное Божие предупреждение, продумать и хладнокровно совершить убийство, а потом с таким цинизмом врать Богу – к такой осатанелости надо было долго идти. Но для всех падений, случившихся на этом пути, главной Библия называет одну причину; и это не родительский грех, потому что он хоть и лежит у дверей, но с ним можно бороться; это магизм.
Для Авеля жертва была символом раскаяния – «Вот, Господи, согрешая, я веду себя, как животное, и я хочу убить его в себе, чтобы восстановить общение с Тобою». Для Каина она могла быть благодарностью за плоды – как земледелец он прекрасно понимал, что посадить и поливать семя может он сам, а урожай не от него зависит. Но, увы, вместо очищения, старший брат хотел выторговать себе благополучие, власть. И он сильно огорчился, решив, что все это теперь досталось младшему. «Так в следующий раз я не дам Богу выбора!»
Я вспоминаю время моей юности, когда сердце до краев было полно добрыми чувствами ко всем, кто хоть немного, казалось, любил меня. А теперь мне с трудом удается, помешивая потухающие угли того же сердца, разбудить хотя бы легкий пламень, чтобы согреть мои обледеневшие чувства. Джордж Байрон
Он был согласен с мхитаристами в том, что пагубное желание отделаться от Бога ритуалами или построить с Ним отношения по принципу «Ты мне, я – Тебе», в конце концов, приводит к полному безверию. Но к убийству… Автобиографичного Каина Байрон пытается оправдать внезапным гневом.
Где я? Один! Где Авель? Каин, где ты?
Возможно ли, что Каин – я? Проснись,
Встань, брат! Скажи, зачем ты лег на землю?
Теперь не ночь… И отчего ты бледен?
Брат, что с тобой? Ты был еще сегодня
Так полон жизни! Авель, не шути, —
Прошу тебя. Удар мой был ужасен,
Но он ведь не смертелен… Ах, зачем
Ты шел ему навстречу? Я ударил,
Но ведь ударил только! О, я знаю, —
Ты хочешь напугать меня! Вздохни,
Пошевелись, — хоть раз пошевелись!
В Италии Байрон в одиночку воспитывал дочь. Аллегре было всего четыре, когда папа стал карбонарием и, чтобы обезопасить, он отдал ее в монастырь. Узнав об этом, ее мать, Клэр Клермонт, которая, надо сказать, сама отдала ребенка, была вне себя, она писала о плохих условиях жизни в католических обителях, указывала на итальянок, которые, выходя оттуда, становятся «дурными женами и бесчеловечными матерями». Наконец, намекала на Терезу, и Байрон вскипел: «Если бы мне не было жаль девочку, я бы отослал ее к этой безбожнице, но это уж слишком плохо. Крошка будет христианкой и замужней женщиной, коли то возможно».
34-й день рождения сэр Джордж встретил в Пизе, где он жил теперь вместе с мадам Гвиччиоли и писал драму «Преображенный урод», главный герой которой, горбун, продает душу дьяволу, чтобы излечиться и стать таким, как все, быть любимым. Так, наверное, он воспринимал свои отношения с Терезой: грех, выводящий его из прошлой жизни.
Если что-нибудь случится с моей теперешней Amica, то все кончено для меня в мире страстей – это моя последняя любовь. Что же до разврата, то я питаю к нему отвращение, что вполне естественно для человека, который жил, как я; из порока я извлек, по крайней мере, одно преимущество, то, что сейчас я люблю в лучшем смысле этого слова. Байрон
О двух женщинах на свете он научился думать больше, чем о себе. Тереза поправилась, но в апреле пришло известие о смерти Аллегры. «Я хочу, — пишет он, — чтобы ее похоронили в церкви, а в стену вделали мраморную доску со словами: Я приду к ней, а она не возвратится ко мне. Вторая книга Самуила». Так сказал царь Давид, когда умерло его дитя, рожденное от красавицы Вирсавии, мужа которой он отправил на верную гибель; Байрон узнал покаяние. Теперь и Каин его должен был оплакивать свои грехи.
И это я, который ненавидел
Так страстно смерть, что даже мысль о смерти
Всю жизнь мне отравила, — это я
Смерть в мир призвал, чтоб собственного брата
Толкнуть в ее холодные объятья!
Я, наконец, проснулся, — обезумил
Меня мой сон, — а он уж не проснется!
Я сын греха; я не стремился к жизни,
Не сам создал свой темный дух; но если б
Я мог своею собственною жизнью
Дать жизнь ему…
«Каина» жестоко раскритиковали как еретическое произведение. В английских церквях даже произносились проповеди против автора. Холодно приняли его и читатели, ожидавшие от Байрона прежних романтических поэм. «В конце концов, я наказан поделом за то, что портил их, потому что ни одна живая душа на свете не сделала столько, сколько я в моих первых сочинениях, для того, чтобы распространить этот стиль, преувеличенный и фальшивый».
Впрочем, сэр Джордж принял провал вполне спокойно. Он вообще считал поэзию занятием ерундовым, свою популярность называл жалкой и заявил в одном письме, что не верит, будто литература была его призванием. Лирикам он предпочитал военных, государственных мужей и людей науки; словам – действие, и в стихах ценил ясную нравственную мысль. Он давно мечтал о каком-то мужском деле и жадно интересовался тем, что происходит в Греции. А там полным ходом шла освободительная война с турками, и он решил броситься на помощь грекам.
Трудно было сказать об этом Терезе, которая после развода считала поэта своей собственностью. Узнав о планах амико, она заявила, что едет с ним. Но это невозможно, как убеждал Байрон, потому что тогда и ему придется быть дальше от опасности. Дело решилось по-семейному: обливающуюся слезами графиню, увез ее отец. «Не было человека, — заключил Джордж, — который столько бы уступал женщинам, и все, что я на этом заработал, — это репутация женского тирана». Перед отъездом Байрон заказал себе шлем, похожий на те, в каких воевали древние греки, и, не смотря на свою суеверность, согласился ехать в пятницу 13 июля 1823 года.
И сказал [Господь]: что ты сделал? голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли; и ныне проклят ты от земли, которая отверзла уста свои принять кровь брата твоего от руки твоей; когда ты будешь возделывать землю, она не станет более давать силы своей для тебя; ты будешь изгнанником и скитальцем на земле.
Такова была истинная причина скитаний лорда – всю жизнь он убивал Авеля в себе самом и без конца восставал на Бога. Но ведь Каина-то Господь не погубил. Наоборот, сделал ему знамение, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его, и сказал, что «всякому, кто убьет Каина, отмстится всемеро». То есть со злом ни в коем случае нельзя бороться злом.
И пошел Каин от лица Господня и поселился в земле Нод, на восток от Едема. И познал Каин жену свою; и она зачала и родила Еноха. И построил он город; и назвал город по имени сына своего: Енох.
Так заканчивается история Каина. Раскаялся ли он, мы не знаем; один из его потомков, Ламех, уже безо всяких угрызений совести убил ребенка… Но возможность для возвращения первенцу Адамову Создатель дал. И этой надеждой жил теперь Байрон. Он обещал Терезе вернуться, как только выполнит великий долг и заслужит себе прощенье.
Проснулись мертвые – ужели буду спать?
С тиранами мир бьется – промолчу ли?
Поспела жатва – иль не соберу я?
Не сплю, терновник колет изголовье,
И каждый день трубит рожок в окно
И будет отзвук в сердце…
На родине очередное чудачество поэта вызвало не мало эмоций: «Да, помилуйте, — пишет ему один друг. — Турки единственные приличные люди в этой стране. Если они уйдут, то Греция превратится в дом сумасшедших». «Я явился не для того, — отвечал лорд, — чтобы искать приключений, а чтобы помочь возрождению народа, который и в падении таков, что за честь считаться его другом».
Для греков приезд Байрона казался чудом. Участие знаменитого человека уже само по себе было огромной поддержкой. А он, к тому же был еще и богат – на средства старинного рода содержалась вся греческая армия и флот. По сути, сэр Джордж в одиночку сражался с Османской империей и был абсолютно счастлив этой ролью.
В Афинах он поселился в обители капуцинов. Обратился с просьбой к настоятелю дать ему пожить в келье. Сказал, что верующий и со слезами поцеловал Распятие. Там была школа, где обучалось шесть подростков – три католика и три православных. Лорд вел у них тренировки по боксу, которому научился еще в Лондоне у чемпиона Англии Джексона, и время от времени проводил состязания, деля команды по конфессиональной принадлежности, но одинаково любя и тех и других.
Сам же он, с недавних пор, вел богословские баталии, и все время рвался в настоящий бой. Чтобы оказаться в гуще войны, прибыл в городок Миссолунги, но простудился и вместо редутов, попал в постель. Вокруг его дома греки выставили патрули, чтобы кто-нибудь не нарушил покой больного. Но это было излишне. Каждый день люди в городе спрашивали друг друга: «Как здоровье его сиятельства?»
В первый день Пасхи, 19 апреля 1824 года сэр Джордж Гордон Байрон отошел ко Господу. За спасение его души молились во всех греческих храмах. И еще в одном русском – в Святогорском монастыре Александр Сергеевич Пушкин заказал заупокойный молебен по боярину Георгию.
В вере я тверд. Великое утешение знать, что жизнь никогда не кончится и что никто не исчезнет бесследно. Христианство – самая человечная религия в мире и худшие ее враги – те бесчисленные доктринеры, что докучают миру своими придирками. Я читал Писание куда внимательнее, чем половина из них, и преклоняюсь перед истинно милосердными заповедями Христовыми. Тут есть тайна, которая явлена только Всемогущему.
Слова Байрона, произнесенные им за три дня до смерти
Метки: Библейский Сюжет
