Схиархимандрит Иона (Игнатенко)
Март 23rd 2016 -
Необычный случай описал Куцив Владимир Артемьевич, который был потрясен прозорливостью старца. Два года тому назад он невольно стал свидетелем следующего. Один из его друзей, отец четырех сыновей, имел постоянные конфликты с тещей. Когда теща узнала, что ее дочь беременна в пятый раз, она устроила скандал и то ли в шутку то ли в серьез сказала зятю — если опять родится мальчик, съедете с квартиры. Перепуганный и растерянный он рассказал мне эту историю. Не знаю, почему я сказал ему — давай поедем к старцу Ионе. Я хочу подарить ему свою книгу «Истина», а вы обратитесь к нему со своей просьбой. Мы взяли его супругу и поехали в монастырь. Нам повезло, когда мы приехали, батюшка Иона встретил нас и первое, что сказал мне после того как я ему протянул книгу — «давно жду ее», хотя я его видел лично давно, еще в 2001 году. После этого подозвал супругу моего друга и целый час молился. Вскоре она родила дочь».
Отец Иона был очень внимателен к тем, кто его окружал — вот отрывок из воспоминаний, преподавателя Полтавской духовной семинарии Антона Павловича Копача, который в бытность свою послушником Свято-Успенского монастыря несколько лет исполнял обязанности келейника отца Ионы: «как и многие, я мечтал о таком духовном наставнике, молился об этом. Но даже и предположить не мог, при каких обстоятельствах мне доведется попасть к отцу Ионе. Келейников ему тогда не нужно было вовсе. Он очень самостоятельный был и вполне мог бы ухаживать за собой сам. Отец Иона страдал болезнью ног. Каждый вечер он их парил. Нужно было принести ведро горячей воды, а после процедуры смазать ноги лечебной мазью. Это послушание нес послушник по имени Яков. По благословению отца Ионы он ушел на Афон, после отъезда Якова с 1998 до 2001 год я был у него келейником, если можно это так назвать. Помню, как я впервые пришел к нему с ведром горячей воды. Постучался, сказал, зачем пришел. Заходи, говорит. Пока я делал процедуру, отец Иона молча молился. Потом сказал: «Все у тебя будет хорошо. Бог все даст». С этими его словами в памяти и в душе я жил и живу все эти годы. К иеромонаху Ионе как-то приехал его родной брат. Я несу воду и слышу, как брат говорит обо мне: «Зачем он тебе нужен, чего он тут ходит?» А отец Иона на это отвечает: «Это не он мне нужен, а я ему».
Пока отец Иона парил ноги, я читал вслух молитвенное правило или книгу — то, что он попросит. Любимой его книгой были поучения преподобного Силуана Афонского.
Афон занимал особое место в сердце старца. Он неоднократно бывал там и всегда с душой говорил о Святой горе. Он очень хотел туда уехать. В Великой
Лавре к нему очень почтительно относились. Но отец Иона всегда говорил, что Богородица указала ему место в Свято-Успенском монастыре, и что Ее воля на то, чтобы он был здесь».
Это был человек великого смирения. Это абсолютное смирение проявлялось буквально во всем. Скольким людям батюшка утер слезы, скольких привел к вере, знает только один Господь. Для меня лично батюшка был опорой, отрадой и утешителем, молитвенником на протяжении многих лет. Сколько любви к людям у него было! Он даже на смертном одре, за два дня до смерти принимал людей. А как мы его не жалели! Я никогда не забуду, как глубокой осенью, люди уже в теплых куртках и шапках, по дороге с храма в келию окружили его и долго-долго не отпускали одетого в легкий подрясник. Батюшка уже аж синий от холода, но терпеливо благословлял, что-то раздавал. И никому не пришло в голову, что батюшке очень холодно и его пора отпустить. Батюшка, простите нас. Сколько раз я стремглав бежала в монастырь, чтобы получить благословение, отдать записочку с просьбой о молитве. Или хотя бы издалека увидеть его и сразу на душе становилось спокойно. Батюшка имел удивительную способность, при общении с ним или просто видя, как он что-то говорит на пользу души, как-то сразу все проблемы и печали с которыми ты пришел, уходили на задний план, а на первом сразу становились мысли о будущей жизни, о вечности, о Боге, появлялось какое-то спокойствие, силы дальше жить, терпеть скорби, открывалось как-бы «второе дыхание» и ты уходил всегда утешенным (из воспоминаний рабы Божией Лидии).
«11 лет назад у меня был момент, когда я хотела покончить жизнь самоубийством (в 21 год). Именно в этот момент меня остановили и рассказали об о. Ионе. Пошла в церковь, попросила у батюшки благословения на дорогу к старцу и поехала в монастырь. Перед поездкой несколько дней постилась, чтобы по приезду исповедаться и причаститься, всю дорогу читала молитвы.
Это был выходной день, и народу было очень много. Некоторые уже с вечера, а я приехала в 6 утра. Заняла очередь (была примерно 15-й) и пошла в храм. После службы монахи привели старца в келью. Люди сразу вошли, сколько могли поместиться, и уже была я не 15-ой, а примерно тридцатой в очереди. Мне оставалось только стоять на улице и молиться. Были, конечно, мысли, осуждающие других, но я гнала их подальше и ещё сильнее думала о молитве.
В келью на беседу в тот день так и не попала и очень расстроилась, но смирилась. Когда о.Иона уже уходил, подумала: «Наверное, Бог считает, что я не готова». И в этот момент он подошёл ко мне сам. Не сказал на что, но дал благословение. И только спустя много лет я понимаю, что он благословил мои мысли, потому что с того дня я стала рассуждать иначе. У меня появилось внутри какое-то равновесие и уверенность в завтрашнем дне
И потом, в течение пяти месяцев, каждую неделю я приезжала в монастырь и каждый раз попадала к о. Ионе или в келью, или на исповедь, или он просто подходил ко мне после всех, молча мазал маслом и шел дальше.
Из всех встреч и бесед с ним не то что поняла, а прочувствовала, что надо уметь внутри смириться с любой жизненной ситуацией. Но только душой и духом, а дело продолжать. Смирение — это равновесие души и духа. Бог радуется смиренным духом, как родители радуются послушному ребенку». К сожалению, не знаю автора этих слов, но позволил себе привести их в этой небольшой статье, потому, что выводы, которые сделала эта мудрая девушка после встречи с батюшкой, очень созвучны с рассказом другой моей знакомой, которая получила духовное равновесие и уверенность в завтрашнем дне по молитвам дорогого старца.
«...Это первый человек, который показал мне, что чтобы быть в этой жизни «БЫТЬ» с большой буквы, чтобы быть счастливым, иметь спокойствие в душе — для этого не нужно иметь идеальное здоровье, карьеру, кучу денег, успех, и т. п. Я, будучи подростком, думал, что жизнь ценна тогда, когда есть здоровье, успех, деньги. Так вот, это не так. Спасибо отцу Ионе, и таким как он, за понимание того, что жизнь становится ценной, когда ты ее проживаешь честно перед людьми и Богом, когда идешь по пути сердца, своей настоящей совести. и тогда не важно — в чем ты беден или богат!» (р. Б. Александр).
Ему досталась тяжелая участь, он принимал всю боль и слезы, которые приносили паломники в монастырь. Он и сам был для многих как бы последней надеждой и защитником.
Рассказывает Игорь Жданкин, художник, иконописец: «Одно время мне часто удавалось исповедоваться у отца Ионы. Иногда во время Вечерни в Успенском храме меня пускали в пономарку, туда же из алтаря выходил батюшка и принимал исповедь, как всегда с огромным участием, теплотой и искренним сопереживанием. Какое сердце не растает от такой любви, и кто измерит, сколько тонн груза мы оставили под Его епитрахилью! Поэтому и стремились к Нему отовсюду здравые и недужные, богатые и нищие, отцы, архиереи, монахи, верующие и безбожники. Всех принимал, за всех молился, и на всех хватало любви Христовой.
Как-то летом приехал к нам на отдых знакомый священник с семейством из-под Киева, о. Владимир. И конечно же пожелал встретиться со Старцем. Мы приехали в монастырь, приложились к мощам преподобного Кукши, поставили свечи, и немного побыв в храме, узнав, что отец Иона находится в пономарке, поспешили к нему. Нужно сказать, что это было в то время, когда он сломал бедро и с трудом передвигался при помощи костылей. Поэтому он находился не в алтаре, а сидел на стульчике у входа в алтарь и слушал кафизмы. Батюшка, благословите... Бог благословит... Отец Владимир опустился на колени и стал исповедоваться. Я отошел, стал поодаль, метра на два-три ближе к дверям пономарки, и уже совершенно их не слышал. Прошло какое-то время минут может 10-15, как вдруг из алтаря с гневом выходит престарелый монах и очень грубо и как-то злобно сквозь зубы как закричит — ты что, Иона, не слышишь? — В храме молитва идет, а ты тут болтовней занимаешься, а ну, прекращай! Тут внутри меня так все и вспыхнуло. Да, кто ты, мол, такой указывать, да еще кому — самому отцу Ионе, да исповедь ведь — не болтовня, и все это кипит во мне с ругательствами и негодованием... А отец Иона берет костыль, с трудом встает со стула, кланяется старчику до земли, с болью подымается, смотрит ему в глаза и слезным голосом — ПРОСТИ МЕНЯ, БРАТЕ... Монах посмотрел, молча кивнул головой и растворился в глубине алтаря. Не знаю как он, а я прятал свои слёзы, слезы стыда и горечи от своего ничтожества и гордыни, которая так отчетливо проявилась на фоне святого смирения... ».
А вот отрывок из другого воспоминания: «Исповедовал отец Иона в приделе Успенского храма. Придел тесный, люди его обступят тесной стеной, воздуха нет. А он сидит там со своими больными ногами и до службы, и всю службу, и после службы. Все исповедует. Уже другие священники закончили и ушли в алтарь, а вокруг отца Ионы все толпа исповедников стоит. Огромная популярность в народе была для отца Ионы тяжким крестом, который он безропотно нес. Его постоянно окружали люди, их почитание. И не просто почитание, а почти обожание. Внешне слабый, больной, все терпел, никого не укорил. Это было его мученичество, его Голгофа. Вокруг него было много людей, не совсем адекватных».
Многие люди приходили к старцу за советами. Говорят, отец Иона, благословите сделать то-то и то-то. Отец Иона повздыхает, помолится: «Бог вам в помощь!». И никогда не спорил с людьми, даже если был с чем-то не согласен. Смирение для него было главным. Рассказывает раб Божий А.: «Я несколько раз был в келье у старца. Его келья в угловой башенке на втором этаже зимой была холодной, летом — ужасно жаркой, так как выходила окнами на солнечную сторону. К тому же, постоянно, продымленной — внизу был душ с печным подогревом. Когда дважды в неделю разжигали эту разбитую печку, дым просачивался вверх, где жили старички-монахи, в том числе — отец Иона. Пожилой и больной, он никогда не жаловался на это. Спал он на полу. Кровать в келье была, но она, как правило, была вся заставлена книжками и другими вещами, подарками, которые приносили отцу Ионе люди. Своим гостям он часто давал что-нибудь с этой кровати».
18 декабря 2012 года на 88-м году жизни после тяжелой продолжительной болезни старец тихо отошел ко Господу.
Отец Иона, не имея высшего светского образования, здесь, в обители, в посте и молитве прошел трудную монашескую школу, духовно восходя по всем ступеням — от послушника до духовника монастыря. Десятки тысяч людей приходили к нему в келью и будут приходить к нему на могилку, чтобы испросить его молитв о страждущих и обременных, болящих и скорбящих. И никому старец не отказывал, принимая на себя эту боль и духовную немощь. Примером для него был преподобный Кукша, который также посвятил свою жизнь служению Богу и людям и в стенах этой обители несший свой нелегкий крест духовничества. Много общего было у отца Ионы и с преподобным Серафимом Саровским, который с радостью встречал каждого, кто приходил к нему за советом и помощью. Уже тяжко больной, находясь на смертном одре, батюшка Иона излучал тот несказанный свет любви, который согревал всех, наполняя сердца людей теплом веры и надежды. Горячая вера, постоянный молитвенный настрой, жертвенная любовь к Церкви и пастве, ревность к славе Божией снискали отцу Ионе общеправославную известность и глубокое почитание. К нему в келью за мудрым советом шли и простые люди, и министры, и депутаты, и известные политики, и главы государств. Все, что он делал, было посвящено единому на потребу — живой проповеди о Христе Распятом и Воскресшем. Теплотой и заботой о спасении были наполнены его пастырские слова, обращенные как к приходящим к нему, так и к людям, живущим далеко от обители.
Pages: 1 2
