Житие преподобной Досифеи затворницы Киевской, часть 1
Октябрь 7th 2012 -
Весною 1906 года я возымел желание посетить эти пещеры и в сопровождении послушника Григория Любого отправился на Китаевскую гору. По внутреннему виду они ничем не отличаются от Лаврских пещер и имеют с западной стороны довольно удобный вход. В середине пещер находится большая, просторная комната, свыше 4 сажен длины и 2 ½ сажен ширины, с полукруглым сводом в потолке. В С западной, южной и северной стороны от нее устроены коридорные ходы, ведущие в глубину пещер. Стены, потолок и пол этой комнаты обложены кирпичом и плотно отштукатурены. Отштукатурены в некоторых местах и пещерные ходы. Еще при митрополите Киевском Филарете решено было устроить на Китай-горе небольшой скиток, на 12 схимников-старцев, обязанность которых должна была состоять в неусыпаемом чтении Псалтири, по 2 часа в сутки на каждого старца, но симпатичная идея эта не осуществилась. Тогда, с благословения покойного митрополита Арсения, в 70-х годах прошлого столетия поселился в пещерах схимонах Лавры Тит и начал там подвизаться. Усердием его Китаевские пещеры были очищены и расширены вглубь. Ц Пользуясь покровительством наместника Лавры архимандрита Варлаама и сочувствием боголюбивых щедродателей, старец возымел мысль построить внутри пещер небольшую церковь. Решение было получено и схимонах Тит, совместно с келейником своим Иосифом “Железная шапка” (прозывался так за то, что носил на голове железную шапку, около пуда весом), и со многими из трудолюбивых братий Китаевской пустыни дружно принялись за работу. Вскоре пещера была выкопана и, при посредстве Лаврского эконома Мелхиседека, обложена кирпичом и отштукатурена. Один из старцев Китаевской пустыни, принимавших участие в копании пещер, рассказывал, что во время работ к ним подошел одетый в мантию неизвестный монах и спросил: “Что это вы, братия, делаете?” “Хотим построить церковь” – отвечали труженики. “Затея хорошая, угодная Богу, и церковь действительно будет, но построят ее нескоро”. После этих слов монах стал невидим... Слух об этом чуде распространился среди мирян, и на помощь схимонаху Титу явились благотворители. Некий купец из Рыбинска прислал ему денег и стал изготовлять за свой счет, для сей церкви металлический иконостас. Когда все было готово, Тит явился с докладом к митрополиту Арсению: “Благословите поставить иконостас, Ваше Высокопреосвященство”. — “Какой иконостас?” — “На Китаевских пещерах”. — “А начальник пустыни где?” — “Нет его, он нездоров и не может явиться”. — “В таком случае надо это дело отложить”. — “Не извольте беспокоиться, Владыко святый, мы сами без него все сделаем”. — “Нельзя, нельзя... Без начальника не разрешу... Надо отложить...”. Предприятие не состоялось. Не теряя надежды, Тит остался жить при пещере и, выстроив при входе в нее уединенную келейку, стал проводить время в спасительном упражнении и молитве. Каждый любопытствующий осмотреть эти пещеры обязан был получить на то благословение Тита и чрез внутреннюю дверь его келии направлялся вглубь пещер. Долго прожил там Тит, претерпевая всякую нужду и невзгоды, часто был избиваем до крови разными злоумышленниками и ворами и, не получив осуществления своей идеи, вскоре скончался. Пещеры эти находятся в том же состоянии и по сие время5.
Читатель! Оторвись на несколько минут от сокрушающей дух житейской суеты. Перенесись духом в тихие пустыни, в дремучие дебри и леса, туда, где обитали святые подвижники, где протекало их равноангельное житие. Не забывай, что если и крепка наша Русь Православная, если стоит она незыблемою скалою среди треволнений и бурь, то всему этому обязана она именно этим бежавшим от мира, великим во смирении носителям духа Христова. Как благодатные светильники всюду возжигали они по Руси тот благодатный огонь и своею молитвою и наглядным примером привлекали к Богу людские сердца. Не у них ли учился народ, как надобно жить по Божески и служить Ему? Не у них ли поучался сохранению духа христианской совести и любви к ближнему? И вот ныне, читая житие их, удивляемся мы их дивным подвигам, а наше сердце чувствует тайное влечение подражать их спасительным правилам жизни и следовать тем путем, каким шествовали они. Да, поистине, все “те, которых весь мир не был достоин, скитались по пустыням и горам, по пещерам и ущельям земли” (Евр. 11, 38).
Несколько лет прожил Досифей (отныне так будем именовать Дарью) в пещере, проводя строгую, суровую жизнь, всю посвященную подвигам самоиспытания, очищения сердца и устремления ума к Господу Богу и вечному блаженству. Питался он только хлебом да водою, которую приносил ему некий старец Китаевской пустыни. Когда же наступал Великий пост, Досифей затворялся наглухо, и выходил только по ночам, чтобы насобирать мху и корней, которые служили для него тогда постоянною пищей. Вещественным огнем Досифей также не согревался в пещере. Г И подобно тому, как преподобный Исаакий Печерский, стоя на молитве в церкви, не чувствовал, что босые ноги его примерзают к каменному полу, так и юный отшельник Досифей постоянно согревал себя трезвенною духовною теплотою от воспламенявшейся в сердце молитвы. Но, кроме этого, он во всю свою последующую жизнь, даже и не возгнещал в пещере огня. Когда его спрашивали об этом, Досифей со вздохом отвечал:
— Господи, Господи! во свете лица Твоего узрим свет... Бедные мы грешники... Укрываясь от глаз человеческих темнотою ночи, мы все думаем, что нас не заме чает никто. А Бог? “Не на всяком ли месте очи Господни смотряют злыя и благия?” Ибо даже ад и пагуба явны пред Господом: како не и сердца человеков?.. Итак, око Божие видит все, Ангел-хранитель да человеческая совесть суть свидетели всякого рода мыслей и дел. Сознавая сие, для меня все равно — горит ли огонь в моем жилище, или нет, я всегда могу лицезреть своим умом Вышнего, Который стоит близ меня и внимает моим словам.
Другим Досифей говорил:
— Не говори о пище, жилище и других маловажных вещах, а со страхом и трепетом проходи житие свое. Как райскую птичку береги страх сей, чтобы не улетел. Улетит — не поймаешь. А для сего затвори двери своей келии, собери мысли и свяжи чувства вниманием. Утехи минутны, а добродетель бессмертна. Коли ты обладаешь разумом — выбирай любое...
И дабы сохранить слезы умиления и любви ко Христу, он разными способами умерщвлял свою плоть, не давая ей ни отдыху, ни покою. И чем больше Досифей насиловал себя, тем скорее приобретал мир. Ничто не может отлучить подвижника от любви Христовой. А потому и Досифей, всем сердцем привязавшись к Нему и будучи мертвым на земле, был жив для Бога и постоянно стремясь к Небесному чертогу, как бы заранее предвкушал блаженную вечность, находясь еще на земле. “Кто станет сберегать душу свою, тот погубит ее; а кто погубит ее, тот оживит ее” (Лк. 17, 33). Иначе говоря, кто работает Господу в исполнении заповедей, не жалея своих сил, тот спасется, а кто жалеет себя, тот погибнет. И вот, нисколько не жалея своих сил, Досифей удалился в уединение и ежедневными подвигами испытывая себя перед Богом, испрашивал у Него благодатную силу для побеждения греховных навыков.
Однако недолго скрывался юный любитель безмолвия от взоров человеческих. “Ничто же есть сокровенно, еже не открыется, и тайно, еже не уведено будет” (Мф. 10, 26; Мр. 4, 22; Лк. 8, 17; 12, 2). А потому, как ни избегал Досифей человеческой славы, как ни затворялся наглухо от любопытства людей, не только стал прославляться среди окрестностей Киева, но даже сделался известен самому Царствующему Дому. В 1744 году Киев посетила Императрица Елизавета Петровна... Императрица во время путешествия своего часто выходила из экипажа и, исполняя данный обет, шла иногда по нескольку часов подряд пешком... 25 августа состоялся торжественный въезд Государыни в Киев...
