Христианская философия брака
Ноябрь 29th 2016 -
Не применяя эту новеллу в течение некоторого времени к повторным бракам и к бракам рабов, Восточная Церковь примирилась впоследствии с удобным для священства принципом обязательности церковного венчания и мало-помалу, следуя государственным законам, распространила его на все случаи брака, так что в конце концов в XII веке находим церковное предписание, что венчание всегда необходимо для действительности брака[27]. Таким образом, Церковь примирилась с порядком, который ввело государство. Но если государство могло в одну эпоху ввести общеобязательный церковный брак, то, значит, в другую эпоху, при новых обстоятельствах оно может ввести и общеобязательный гражданский брак. Так это и было в действительности. И общеобязательный гражданский брак есть кровное, хотя и незаконное, дитя обязательного церковного брака. Но это дитя родилось не на Востоке, а на Западе, во Франции.
Католическая Церковь сохранила древнее учение, нто брак заключают сами стороны, и требовала лишь для предотвращения злоупотреблений, чтобы брак всегда имел публичный, а не тайный характер, дозволяя факультативную форму, то есть как церковную, так и гражданскую. Например, папа Александр III пишет, что брак может быть заключен или перед священником, или перед нотариусом и свидетелями. Тридентский Собор установил обязательную для католиков форму брака, но не ввел обязательности венчания. Священник должен присутствовать при заключении брака, но не для венчания, которое лишь желательно, но не необходимо. Для действительности брака необходимо не венчание, а лишь пассивное присутствие (assistentia passiva) приходского священника как представителя Церкви и как одного из трех свидетелей (Sess. 24, 1 de ref. et mat-rim.). И теперь Codex juris canonici дозволяет в некоторых случаях заключение брака не только без венчания, но и без священника (с. 1098, 1099).
Между тем Франция ввела другой порядок, сходный с тем, который Лев Философ ввел на Востоке. В 1579 году государственный Блуасский ордонанс объявил, что для действительности брака необходимо не только присутствие приходского священника как свидетеля, но и венчание, и французские канонисты защищали учение, что таинство брака состоит в венчании. Все это было даже и удобно для духовенства, но только до того времени, пока между Церковью и государством не воз- , никл и несогласия по вопросу о препятствиях к браку. А когда такие несогласия возникли, государство, чтобы защитить свои интересы, создало новую теорию, что, кроме брака как таинства, которое находится в компетенции Церкви, существует брак как гражданский договор, который состоит исключительно в компетенции государства, а впоследствии государство мало-помалу увеличивало значение брачного договора, а в конце концов и совершенно заменило им церковный брак. И если в Византии в истории брачного права видную роль играли личные интересы византийских императоров, то во Франции на эту историю влияли интересы французских королей.
В 1629 году французская власть объявила, что все браки, заключенные до двадцатипятилетнего возраста без согласия родителей, ничтожны. Французская Церковь протестовала перед королем, указывая, что это противно Тридентскому Собору. Правительство ответило, что в браке нужно знать разницу между таинством и договором, контрактом. Условия контракта имеет право определять только государство, а дело Церкви совершать таинство. Скоро оказалось, что контракт важнее самого таинства. Брат Людовика XIII Гастон Орлеанский в 1632 году женился на принцессе Маргарите Лотарингской. По некоторым политическим соображениям этот брак был очень неприятен королю. Тогда применили теорию о различии в браке таинства и контракта, а также использовали и учение римского права, что брак ничтожен, если он совершен vi vel raptu, то есть насилием или умыканием. Понятие умыкания истолковали в очень широком смысле. В его объем включили не только увоз посредством насилия или страха лица другого пола для вступления в брак, но и всякое влияние, так что, если бы какая красавица пленила своими прелестями какого юношу, она бы с точки зрения послушных королю юристов совершила raptus, то есть умыкание; и в конце концов объявили, что Маргарита Лотарингская похитила Гастона Орлеанского. Между тем Гастон был довольно солидный мужчина, который вступал в брак уже второй раз. Тем не менее, декретом парламента, брак был признан недействительным. Гастон протестовал, ссылаясь на то, что его брак заключен в Церкви, почему только Церковь и может его отменить. На этот протест он получил ответ, что таинство брака только освящает брачный контракт, а действителен ли брачный контракт, это полномочно решать только государство, и если государство находит, что известный контракт ничтожен, то отсюда следует, что и Церковь не имела что освящать, а, следовательно, не было и брака[27]. Еще шире это учение о различии брака как таинства и брака как контракта использовала Французская революция для узаконения общеобязательного гражданского брака. Если старые французские юристы сначала лишь установили различие между контрактом и таинством, а потом дали большую важность контракту, то революция совершенно лишила брак как таинство всякого юридического значения. Французскую революцию подготовили последователи Жан-Жака Руссо, а Руссо признавал религию только как личное чувство, тогда как всякую церковную организацию и все акты таких организаций считал совсем излишними и даже опасными для общества и государства. Когда священник церкви св. Сульпиция в Париже отказал в венчании знаменитому артисту-трагику Франсуа Тальма, Тальма послал письмо Национальному Конвенту. Письмо вызвало в Конвенте целую бурю. Конвент передал письмо революционному Церковному комитету, который выработал первый закон об общеобязательном гражданском браке и включил его в революционную конституцию 1791 года.
Член 7-й этой конституции гласит: «Закон рассматривает брак только как гражданский контракт».
В 1792 году был издан и специальный закон о браке и полной свободе развода. Этот закон вошел и в Кодекс Наполеона, но Наполеон сделал в нем две крупные поправки: во-первых, примечание, что всякий имеет право после гражданского брака заключить еще и церковный, и, во-вторых, ограничение свободы развода. Под влиянием Франции и Кодекса Наполеона обязательный гражданский брак в течение XIX века был введен и во многих других европейских и американских государствах. Немецкие государства долго боролись против гражданского брака, но позднее он и здесь был усвоен под влиянием учения, что государство есть единственный источник права.
Если обязательный гражданский брак имеет на себе явные признаки своего антицерковного происхождения, две другие формы гражданского брака, гражданский брак по необходимости и факультативный гражданский брак, не имеют такого антицерковного характера. О первом, гражданском браке по необходимости можно сказать, что он действительно явился вследствие тяжелой необходимости, тогда как причины возникновения факультативного брака имеют не только практический, но и идейный, религиозный характер.
В эпоху Реформации, когда господствовал принцип cujus regio, eius religio — чья земля, того и вера, положение лиц, не принадлежащих к государственной религии, было очень тяжело. В частности, и в вопросе о браке. Брак, заключенный духовенством негосударственного вероисповедания, был ничтожен для государства. Дети от такого брака считались незаконными, а часто и самое заключение брака было строго запрещено.
С другой стороны, просить о венчании священника государственного вероисповедания, которое они считали ересью и антихристовой западней, им не позволяла совесть, да и само духовенство государственного исповедания часто не соглашалось венчать еретиков. Вследствие этого в Западной Европе в XVI, XVII и даже XVIII веках происходили странные явления, напоминающие рассказы проф. И. Нильского[28], Мельникова-Печерского и других бытописателей русского раскола о браках наших раскольников.
Во Франции после отмены в 1685 году Нантского эдикта, когда протестантское духовенство было изгнано из государства, явились так называемые mariages du desert — браки пустыни. Эти браки тайно совершались малочисленными протестантскими пасторами, скрывавшимися в лесах и пещерах. Может быть, это было поэтично, но далеко не всегда было удобно, уже не говоря о том, что как сами эти «браки пустыни», так и дети от таких браков считались государством незаконными. А таких браков, например, в 1752 году насчитывалось около 150000, вследствие чего более 800000 лиц были лишены гражданских прав[29].
Еще более странные вещи происходили в Англии. Вследствие строгих законов о форме брака, здесь явился обычай заключать брак в тюрьмах, у священников, которые находились в заключении за свои долги; так как таких священников трудно было наказать за нарушение законов о браке. Штраф для них не существовал, потому что у них и так все имущество было взято за долги, нельзя было их и лишить должности, так как они уже потеряли должность. Затруднительно их было наказать и тюрьмой, так как они уже были в тюрьме. Особенной популярностью пользовалась в этом отношении лондонская тюрьма Флит, почему такие браки назывались «флит-браки». Дело было поставлено серьезно, с широкой рекламой, с агентами и т.д. Насколько успешно шло дело, показывает факт, что один священник (Джон Гэйнам), известный под ласковым прозвищем «дьявола из ада», просидел в тюрьме от 1709 по 1740 год и за это время, несмотря на сильную конкуренцию своих коллег, успел повенчать более 36000 браков.
Примечания:
27 По Кодексу Законов об актах гражданского состояния (изд. 1918 п, ст. 52) начиная с 20/12 1917 г. «только гражданский (советский) брак... порождает права и обязанности супругов». По новому Кодексу законов о браке, семьи и опеке с изменениями до 1 июля 1932 г (Москва, 1932) «документы, удостоверяющие факт совершения брака по религиозным обрядам, никакого юридического значения не имеют» (1, 1, 2). Бесспорным доказательством брака является его регистрация, а если брак не был зарегистрирован, то совместное сожительство и вообще выявление супружеских отношений перед третьими лицами (1, 1, 3; 1, 3, 12).
28 В Испании, Норвегии, Дании, Перу, Египте, Тунисе. Некоторое время эта форма брака существовала в Португалии (1868—1910) и в Швеции (1908—1915).
29 La cite antique, ed. 28, 1923. P. 54.
